Сначала паста, теперь это? Побочные заработки университетов вызывают возмущение.

Гарвардский университет недавно выиграл первый раунд своей схватки с Белым домом из-за федерального финансирования. Суд постановил, что администрация Трампа нарушила конституционные права университета, в одностороннем порядке прекратив выделение грантов на проекты — от исследований рака до квантовых вычислений. Сделать Гарвард примером может иметь политическую привлекательность, но вряд ли это приведёт к созданию последовательной политики, регулирующей отношения между правительством и университетами. В 1940-х годах законодатели вступили в прямую конфронтацию с крупнейшими колледжами по поводу пределов их не облагаемой налогом деятельности, что привело к слабым реформам, которые в значительной степени способствовали формированию той бизнес-модели, которую эти учебные заведения используют сегодня. К 1950 году университеты, по выражению тогдашнего конгрессмена Адольфа Дж. Сабата, «широким жестом шли в бизнес». Самый известный случай — покупка Нью-Йоркским университетом компании Mueller Co., ведущего производителя макаронных изделий. NYU также владел компанией, производившей детали двигателей, и другой, выпускавшей фарфоровую посуду. Колумбийский университет владел недвижимостью под Рокфеллер-плаза. Дочерняя компания Йельского университета, Connecticut Boola, владела зданием, сданным в аренду универмагу Macy's — эту сделку журнал Time окрестил «Moola for Boola». Другие университеты владели производителями шляп, цитрусовыми рощами и скотоводческими ранчо. Прибыль, получаемая этими компаниями, поступала университетам не облагаемой налогом, что побудило конгрессмена Джона Д. Дингэлла заметить: «В конце концов, все макароны в этой стране будут производиться корпорациями, принадлежащими или созданными университетами». Законодатели отреагировали на эти излишества, введя в 1950 году налог на доход от несвязанного бизнеса. Закон был направлен на налогообложение доходной деятельности, не связанной с основной миссией некоммерческих организаций, такой как обучение студентов. Этот налог вытеснил университеты из владения цитрусовыми рощами, но не помешал крупнейшим из них стать не облагаемыми налогом предприятиями. Согласно последним данным Налоговой службы, которые доступны только для частных университетов, поскольку государственные учебные заведения не обязаны подавать определённые формы раскрытия информации, 100 ведущих частных колледжей получили 207 миллиардов долларов дохода в 2023 году. Примерно 80 процентов этого дохода поступило из коммерческих источников, таких как продажа билетов, исследовательские контракты, сделки со стадионами, права на трансляции, инвестиции, роялти, арендная плата и, да, плата за обучение — которая обычно считается платой за оказанные услуги. Однако Налоговый кодекс считает почти весь этот доход связанным с обучением студентов и освобождает его от налога на несвязанный бизнес. Лишь 10 процентов доходов типичного университета поступает от благотворительных пожертвований, тем не менее Налоговый кодекс классифицирует колледжи как «общественные благотворительные организации». Можно ли считать организацию благотворительной, если большая часть её доходов поступает из неблаготворительных источников? Университет Джорджа Вашингтона — хороший пример. Всего 5,5 процента от его выручки в 1,8 миллиарда долларов в 2023 году поступило от благотворительных пожертвований и государственных грантов. Оставшиеся 94,5 процента поступили от программных услуг, платы за обучение и сборов, контрактов, инвестиционного дохода, роялти, арендной платы и продажи активов. В этих цифрах мало «благотворительности». NYU ушёл из макаронного бизнеса и теперь работает в сфере здравоохранения. В своей налоговой декларации за 2024 год университет зафиксировал больший доход от лечения пациентов в своём медицинском кампусе, чем от платы за обучение и сборов. Аффилированная клиника NYU Langone Health позволила себе роскошь разместить яркую телевизионную рекламу во время Супербоула 2025 года, стоимость которой оценивается как минимум в 8 миллионов долларов. Эти деньги могли бы пойти на благотворительную медицинскую помощь. Университеты, возможно, являются самыми не облагаемыми налогом учреждениями в Америке. Они не только могут принимать благотворительные пожертвования, но и не платят налоги на свой чистый доход или прибыль — которая для 100 крупнейших частных университетов в 2023 году составила более 10 миллиардов долларов. Более того, они, как правило, освобождены от уплаты местных налогов на имущество и имеют дополнительное преимущество — возможность привлекать не облагаемые налогом муниципальные облигации для финансирования своего расширения. Существует также вопрос их эндаументов, которые превратили учебные заведения в управляющих не облагаемых налогом хедж-фондов. Согласно исследованию 2024 года, 143 американских университета имели эндаументы стоимостью более 1 миллиарда долларов. Их совокупная рыночная стоимость составила 748 миллиардов долларов. Как ни парадоксально, налог на доход от несвязанного бизнеса был предназначен для того, чтобы препятствовать университетам владеть бизнесом, но он не запрещает им использовать эндаументы для инвестиций в коммерческие предприятия. Исследования показывают, что крупнейшие университетские эндаументы активно инвестируют в фонды прямых инвестиций и венчурного капитала, получая ежегодную доходность своих инвестиций до 10 процентов и выше. Эти доходы, судя по всему, не приводят к снижению стоимости обучения; эндаументы обычно тратят менее 5 процентов на нужды студентов и операционные расходы. Закон о снижении налогов и занятости 2017 года сделал небольшой шаг к налогообложению инвестиционного дохода некоторых частных эндаументов, введя акцизный налог в размере 1,4 процента на их прибыль. Но налог был настолько узконаправленным, что в прошлом году всего 45 частных университетов заплатили в общей сложности 168,8 миллиона долларов налогов на свой чистый инвестиционный доход. Всеобъемлющее бюджетное законодательство этого года добавило две новые налоговые ставки — 4 и 8 процентов — для крупнейших эндаументов. Но оно ещё больше сократило количество затронутых университетов: закон 2017 года применялся к учебным заведениям с числом студентов более 500, тогда как новое законодательство увеличило эту цифру до 3000 студентов. Отдельно министр торговости Говард Латник предложил, чтобы Соединённые Штаты претендовали на финансовую долю в патентах, созданных в результате государственных исследований. Такое движение нарушило бы закон Бэя-Доула 1980 года, который позволяет исследователям из частного сектора оставлять за собой патенты, созданные на федеральные средства. Более простое и сбалансированное решение — облагать налогом роялти, полученные от этих патентов, точно так же, как любая технологическая компания платит за интеллектуальную собственность. Крупнейшие университеты заработали на роялти более 1,6 миллиарда долларов в 2023 году. Университет Пенсильвании стал самым крупным получателем с 640,9 миллиона долларов дохода от роялти; Дартмутский колледж занял второе место с 251,8 миллиона долларов. В своей истории налога на доход от несвязанного бизнеса профессор Университета Айовы Итан Стоун отметил, что «конгрессменам не нравится думать, что благотворительная льгота фактически субсидирует макаронные фабрики, потому что макаронные фабрики не выглядят благотворительными, независимо от того, куда идут их доходы». Закону о налогах, которому уже несколько десятилетий, возможно, удалось остановить худшие из этих излишеств, но многие из тех же самых нарушителей использовали его лазейки, чтобы зарабатывать миллиарды долларов другими способами. Закрытие этих лазеек путём налогообложения большей части коммерческого дохода, освобождённого от налога на несвязанный бизнес, вернуло бы университеты к их основному делу — образованию студентов.