Я расследовал коррупцию. Дело Хомана полно тревожных сигналов.

Обвинения звучат взрывоопасно: якобы в 2024 году Том Хоман, нынешний «пограничный царь» президента Трампа, встретился с некими бизнесменами, которые передали ему 50 000 долларов, затолканных в пакет из ресторанной сети Cava; взамен господин Хоман должен был помочь с государственными контрактами в случае переизбрания господина Трампа. В реальности «бизнесменами» оказались сотрудники ФБР под прикрытием, которые, как сообщается, записали эту сделку. Эта операция под прикрытием была частью расследования ФБР в отношении господина Хомана, которое администрация Трампа тихо свернула в этом году. Сам господин Хоман отрицает какие-либо противоправные действия. На слушаниях во вторник генеральный прокурор Пэм Бонди отказалась отвечать на вопросы о деньгах и заявила, что нет никаких доказательств правонарушений. Я годами расследовал коррупцию и проступки высокопоставленных чиновников в Министерстве юстиции. В 2019 году господин Трамп назначил меня генеральным инспектором в Министерстве внутренних дел, эту должность я занимал до января, когда он уволил меня и многих моих коллег в других ведомствах. Я очень обеспокоен тем, что эта явная передача денег — еще одна звезда в созвездии этических проблем администрации. Мы видели потенциальные конфликты интересов Илона Маска и DOGE. Мем-коины господина Трампа, которые покупают иностранные бизнес-исполнители, чтобы снискать расположение. Самолет от правительства Катара, переданный администрации Трампа. Подозрительные помилования. Правительство отвечало на все эти опасения пренебрежительным взмахом руки. Слишком часто этические скандалы господина Трампа быстро угасают. Но я вижу вопиющие проблемы в том, как ведется дело господина Хомана, которые требуют независимого расследования. Первый тревожный сигнал достаточно очевиден: господин Хоман и Белый дом дали противоречивые ответы на обвинения. Пресс-секретарь Белого дома Каролин Ливитт заявила журналистам, что господин Хоман никогда не брал деньги — это прямое, категоричное отрицание. Сам господин Хоман говорил лишь, что не сделал ничего предосудительного и ничего противозаконного. Заметьте разницу. Если господин Хоман не принимал пакет с наличными, почему бы просто так и не сказать? Почему ограничиваться узким отрицанием правонарушения или незаконности действий? Чьим словам следует верить? Второй тревожный сигнал еще более тревожный. Когда господин Трамп вступил в должность, господин Хоман находился под расследованием ФБР по подозрению в взяточничестве. И тем не менее он продолжил работу в качестве высокопоставленного сотрудника Белого дома, вероятно, с высоким уровнем допуска к секретной информации. Как такое могло произойти? Получение допуска к секретной информации — это тщательный процесс, особенно для старших должностных лиц. Следователи обязаны проверять биографию, финансовое положение и потенциальные уязвимости кандидата для оказания влияния. Активное федеральное расследование по обвинению во взяточничестве должно было, по меньшей мере, вызвать тревогу. Похоже, что лица, проводившие проверку господина Хомана на допуск, знали об этих обвинениях, но сочли их несущественными. Но также возможно, что проверки безопасности изначально не проводилось. В свой первый день на посту господин Трамп разрешил Белому дому выдавать высшим должностным лицам временные допуски к секретной информации без их проверки. Кто знает, сколько высокопоставленных чиновников не прошли проверку биографических данных? Оба варианта крайне тревожны. Либо процесс получения допуска потерпел оглушительный провал, либо в системе, призванной защищать конфиденциальную правительственную информацию, существует опасный пробел. Третий тревожный сигнал менее очевиден, но не менее важен: налоговые последствия. Верите или нет, но Налоговая служба требует от физических лиц сообщать обо всех доходах, даже о незаконных, таких как взятки. Это может звучать абсурдно, но таков закон. Если господин Хоман действительно принял платеж в 50 000 долларов, указал ли он его как доход в своей налоговой декларации? Если нет, то это упущение, возможно, может составлять налоговое преступление, само по себе являющееся серьезным федеральным правонарушением. Спросите у Аль Капоне. Рассматривали ли Министерство юстиции и ФБР потенциальные налоговые нарушения как часть своего расследования? И если нет, то почему? По отдельности каждый из этих вопросов — противоречивые отрицания, пробел в проверке на допуск и потенциальные налоговые последствия — заслуживает пристального изучения. Вместе же они складываются в картину проступков. Демократы начали два расследования по делу Хомана. Но чтобы получить полную картину, надзорные органы правительства должны начать беспристрастное расследование. Речь идет не о демократах или республиканцах, сторонниках Трампа или его критиках. Никто не хочет правительства, в котором чиновники принимают наличные взятки за государственные действия. Это удел банановых республик или того самого вашингтонского болота, которое господин Трамп клялся осушить. Большинство американцев считают, что высшие государственные чиновники должны соответствовать самым высоким этическим и правовым стандартам. Когда обвинения во взяточничестве и коррупции затрагивают верхние эшелоны власти, общественность заслуживает ясности. Доверие американцев к нашему правительству находится на почти историческом минимуме. Сейчас появилась возможность помочь восстановить доверие с помощью беспристрастного и независимого рассмотрения.